Вот мой самый необычный посадочный талон за все время путешествий:

Его от руки заботливо заполнял Александр Васильевич - единственный сотрудник деревянного аэропорта в Лопшеньге. Это в Архангельской области, на Белом море.

У нас на севере много мест, где до сих пор только малая авиация и спасает. Либо ты три дня едешь на снегоходе по льду и волчьим следам, либо грузишься вот в такой дрындулет и долетаешь до цивилизации за два часа:

Такой самолет тут вместо маршрутки. Летает пару раз в неделю и делает остановки везде, где не лень. Так что если вы возьмете билет примерно за 3000 рублей и пролетите от Архангельска два часа на кукурузнике, то попадете на край Земли. Ну то есть в Лопшеньгу. И встретите Александра Васильевича:

Он расскажет, как переправлял сбежавшего теленка на кукурузнике в соседнее село вместе с пассажирами. И как в сложные времена заводил Ан-2 с веревки. Александр Васильевич жутко душевный, и он тут отвечает примерно за все. По утрам зимой сам чистит полосу от снега лопатой, весь год выписывает билеты и заполняет посадочные, взвешивает багаж, ведет рейс как диспетчер, помогает всем погрузиться в самолет-маршрутку.

А, еще же печку топит! Это вообще-то едва ли не самая важная задача. А то за ночь зимой ручка примерзает к письменному столу и заполнять посадочные становится нечем.

Ну, давайте пробежимся по аэропорту. Вот тут вы будете ждать свой рейс:

Билет вообще-то можно купить и онлайн, но тут привыкли приходить в аэропорт и бронировать место физически за две недели. А потом в день вылета выкупать его рано утром. За билетами обычно приходят в 8 утра, а вылетают в 12. Обычно все расходятся по домам пить чай до рейса, но кто-то остается погреться у печки прямо в аэропорту:

Где-то за полчаса до рейса начинает заполняться парковка:

Местные приезжают в основном на Буранах: машины тут, в целом, бесполезны - далеко на них все равно не уедешь. Деревянные сани-волокуши - вместо багажника. Их тут делают сами.

Вот комната забытых вещей:

Вот багажные весы - с их помощью вы узнаете, посадят ли вас на рейс. И это уже НЕ часть музея.

Как такового предполетного досмотра нет. Но собак-помогаторов ходит много.

Этот "карманный" аэропорт построили в прошлом веке, после того, как роженице в Лопшеньге потребовалась срочная санитарная помощь. К ней прилетел "скорый" кукурузник, который сел прям на побережье. А потом там решили забацать целый аэропорт. Жители деревни лично оттаскивали камни с будущей взлетно-посадочной. А чуть позже, как на праздник, бежали смотреть первый "настоящий" рейс. Школьники - прямо с уроков. Одним из тех учеников был Александр Васильевич, которого вы уже знаете:

А теперь представим, что мы уже летим в Ан-2. Вот так с высоты выглядит сама Лопшеньга:

Это красивейшая поморская деревня: можно гонять на снегоходе, гулять по берегу Белого моря, рыбу ловить с разрешения нацпарка, в музей зайти в конце концов. Кафешек и клубов там нет, зато есть условная тетя Лена, которая готовит как богиня. Звоните по номеру, просите просто "ужин" без уточнений и получаете вот это:

В общем, тут идеальное сочетание дичи и теплой душевности. Как дома - только на краю Земли. Если вам нужен незабываемый опыт, это оно самое.

Ну а я ездила к Александру Васильевичу по работе брать интервью. В конце он сказал, что ему на меня зла не хватает. Но сказал это, знаете, так, очень по-доброму. Вот еще офигительные истории оттуда у меня в Оленегонке.

Одна из особенностей Русского Севера — большие дома-дворы. Это целые комплексы, в которых под одной крышей жили большие семьи, там же содержались домашние животные, хранилось сено, инвентарь, телеги. Гениальное изобретение, позволившее жить и вести хозяйство в суровом климате с долгими зимними ночами. Строились дома очень добротно, многие из них стоят более ста лет.

В своем северном путешествии нам удалось не только посмотреть, но и пожить в одном из таких домов у замечательной Нины Николаевны. Я покажу, как устроен северный дом-двор, и как он выглядит изнутри.

Этот дом не самый большой, но он настоящий и не обновленный. Это не музей деревянного зодчества, такие дома стоят во многих деревнях на Русском Севере. Сколько точно лет этому дому, неизвестно, но он точно стоит больше века. Хозяйка дома — Нина Николаевна, очень добрый и светлый человек. Она влюблена в Кимжу, принимает в доме гостей и с удовольствием рассказывает об особенностях северного быта. Вход в дом находится на уровне второго этажа. Зимы могут быть снежными, с метелями, сугробами. Если сделать вход на уровне земли, то в дом вы можете не войти. Или не выйти.

За дверью мы попадаем в сени. Они разделяют дом на две части — жилую и хозяйственную. Слева — жилые помещения, справа — хозяйственные. В сенях у Нины Николаевны множество интересных вещей. В северных домах эту часть дома, соединяющую хозяйственные и жилые помещения называют мост.

Несмотря на большой размер дома, в нем всего две жилые комнаты. В одной живет сама Нина Николаевна, другая предназначена для гостей. В этой комнате мы и прожили несколько дней.

Наверняка, у тех, кто впервые читает о домах-дворах, возникает вопрос: почему в таком большом двухэтажном доме всего две комнаты? Тут мне для объяснения придется воспользоваться картинками из интернета.Как я уже сказал, в северных домах-дворах под одной крышей жили и люди, и животные. Так было проще заниматься хозяйством, отапливать дом. Если на улице была сильная непогода, можно было не выходить из дома по несколько дней.

Сейчас в деревнях уже мало кто держит скотину, но хозяйственная часть в домах сохраняется и используется как сарай. Сзади дома видно, что в хозяйственной части нет окон, но есть большие ворота на уровне второго этажа.

Раньше на второй этаж в хозяйственной части — поветь — вел наклонный въезд, называемый взвоз. По нему могла въезжать лошадь с телегой. В повети хранилось сено, сельскохозяйственные орудия, телеги. Домашние животные размещались на первом этаже хозяйственной части. В доме Нины Николаевны взвоз не сохранился, я покажу, как он выглядел на примере других домов в северных деревнях.

Сейчас в этом доме на повети устроено дополнительное неотапливаемое помещение, в котором летом можно есть и даже спать. Сюда же выносятся ненужные в данный момент вещи.

Первый этаж под жилыми комнатами называется подклет. В доме у Нины Николаевны он не используется. Сейчас там лежат оставшиеся с ремонта дома стройматериалы, запас дров. Традиционно в подклете находились кладовые. В некоторых избах первый этаж также использовался как жилой, особенно если семья разрасталась. Для Нины Николаевны это уже неактуально.

Я не рассказал о важном помещении — туалете. Отхожее место не отапливается, находится оно над скотным двором в дальнем углу. Прогуляться туда, когда на улице -30 — то еще приключение. В доме у Нины Николаевны оборудован еще один туалет в дальнем конце сеней, используемый в зимнее время. Там потеплее, чем на улице.

Дома в деревнях топят дровами. Газ сюда не провели. Да что там газ, в Кимже до сих пор нет магистрального электричества, дизельная электростанция молотит на окраине деревни. Завозить уголь очень дорого, а дров вокруг много. У Нины Николаевны в доме две печи, по одной на комнату. У хозяйки в комнате стоит русская печь, она используется для приготовления пищи. В гостевой комнате печка-голландка, она более эффективная и экономичная.

Готовит Нина Николаевна очень вкусно. Она использует местные продукты — ягоды, собранные в окрестностях деревни, овощи, выращенные односельчанами. Все это готовится и томится в русской печи, после прогулки по морозцу пальчики оближешь.

Хочу сказать Нине Николаевне огромное спасибо за гостеприимство и пожелать крепкого здоровья и долгих лет жизни. Очень надеюсь увидеться вновь. А северные дома-дворы — моя любовь. Это потрясающий пример мудрости, мастерства и жизненного опыта наших предков, сумевших приспособиться к суровым условиями севера.